В декабре, когда этот номер попадет в большинство регионов, будет три года, как вы возглавляете МРФ «Урал». Что оказалось самым большим вызовом за это время?
К моменту, когда я приехал на Урал, регион три года подряд терял выручку. Команда жила в контексте постоянных неудач. В каждом филиале были города-аутсайдеры, где у «Ростелекома» оставалось меньше 10% абонентской базы. Нужно было радикально разворачивать ситуацию, объяснять, что это зависит от каждого сотрудника. Но прежде всего от руководителей, конечно. Поэтому с частью команды топ-менеджмента пришлось расстаться. Необходимо было переломить этот негативный тренд, причем не столько в финансах, сколько в головах. Нужно было снова дать людям возможность поверить в то, что «Ростелеком» может быстро реагировать на рыночные изменения и лидировать не потому, что у него самая большая инфраструктура, а потому, что он соответствует рынку.
Задачей номер один было повышение качества сети на Урале
Проекты, которые реализует «Урал» сегодня, и их результаты говорят о том, что перелом действительно случился. Как это удалось?
Чтобы быстро изменить систему, нужны минимум три элемента: железо, мотивация и ИТ. Мы начали с так называемого технологического долга. По разным причинам в модернизацию сетей даже в Екатеринбурге долго не вкладывались деньги. Исключение — Челябинск, где были хорошие готовые сети. Поэтому задача номер один заключалась в повышении качества сети. Можно сколько угодно говорить про облака, но, если у компании нет рабочего инструмента для оказания качественных услуг, ничего не случится. Когда люди увидели инвестиции в модернизацию сети, расширение каналов, абонентские устройства, появилась надежда. Чтобы подкрепить ее, мы ввели новую мотивацию. Она несколько отличается от мотивации технической службы в других регионах России. Цеха получают премию за результаты деятельности в регионе не только по показателю SLA: главным маркером стала выручка в цехе. Чем она выше, тем больше премия. Сегодня некоторые цеха все еще падают, но большинство в плюсе, даже несмотря на отток телефонии. Рост обеспечивают B2C, B2B и долгосрочные сервисные контакты с муниципалитетами. В результате второй год подряд Урал растет на 1,5 млрд рублей. Однако сеть и мотивация не могут работать в полную силу без ИТ-систем. Приняв общую для компании ИТ-стратегию, в некоторых направлениях мы выбрали свой путь: они оказались для нас слишком долгосрочными, а спасать ситуацию надо было здесь и сейчас. Например, внедрили новую CRM для продавцов и супервайзеров в B2B и B2C. Так ИТ связывает железо с мотивацией и дает людям представление о том, что происходит с клиентской базой и динамикой продаж.
Мотивирует ли людей признание региона экспертом в определенном направлении, как в случае с сотовой связью (на Урале действует центр компетенций MVNO — Прим. ред.)?
Я не вижу прямой связи между наличием компетенций и той же выручкой. Компетенции начинают работать тогда, когда собраны все три элемента. Однако запуск федерального центра компетенций MVNO действительно добавил людям бодрости. «Уралсвязьинформ» был силен мобильной связью, это то, чем можно было гордиться. Но что по-настоящему влияет на скорость перемен и волю к победе, так это создание полностью местных команд. Например, в Ханты-Мансийске мы реализовали проект «Безопасный город», где нужно было продумать взаимодействие многих локальных служб, от технарей и айтишников до прикладных проектов и продавцов В2С, которые решают вопросы по жилым домам. Пока трудно представить, как тиражировать этот опыт, но мы уже расширяем его в том же Ханты-Мансийске, Сургуте и других городах ХМАО. Вот такие компетенции работают, безусловно, потому, что объединяют людей. Вокруг них закручивается вихрь интересного и нового, связанного с крупными проектами на конкретной земле. И это сразу отражается на всех показателях, включая выручку.
Можно ли рассматривать как тиражируемый опыт истории вроде реализованного в начале года проекта «Цифровая скважина» с «ЛУКОЙЛом»?
Наша умная скважина скорее, проект под конкретного и, что важно, очень продвинутого заказчика. Это была кропотливая двухлетняя работа, от создания технического решения и интеграции в многочисленные ИТ-системы «ЛУКОЙЛа» до встраивания в его бизнес-процессы. В итоге 43 скважины на месторождении в Пермском крае оборудованы датчиками и контроллерами, которые онлайн передают все данные в центр интегрированных операций компании. Хороший опыт, но не типовой для отрасли — внутри нефтянки своя конкуренция, а каждый игрок рынка уникален.
Тем не менее Урал — регион с очень развитой промышленностью. Нет идеи попробовать такие решения в других, возможно, более стандартизированных индустриях, например в металлургии?
На мой взгляд, перспективнее фокусироваться на сегментах, а не тратить время на универсальное решение для металлургов, нефтяников или вагоностроителей. Например, здравоохранение. У нас есть платформа для медицинских систем, с которой мы присутствуем уже в половине регионов на Урале. Можно развивать ее по сценарию, который реализовала TeliaSonera в Швеции. Telia чем-то похожа на «Ростелеком» — тоже компания с госучастием, выросшая из традиционного оператора. Когда шведская больница строит свои системы, у нее нет вопросов, к кому обращаться. TeliaSonera решает все задачи под ключ — телекоммуникации, связь, ИТ, вплоть до приложения для смартфона. Она подключает все системы к единой платформе, дает доступы к ней докторам, пациентам, администрации больницы и полностью все это обслуживает. В наших условиях это будет непростая работа, без иллюзий на нее нужно лет пять, в том числе и на ак кумуляцию внутри компании глубокой экспертизы потребностей сегмента — от фельдшерско-акушерского пункта до областной больницы. Но, если посмотреть на бюджет этого сегмента, «Ростелеком» может вырасти в разы, развивая такой подход. Плюс сделать существенный вклад в повышение качества жизни в стране.
Продолжая тему качества жизни — очевидно, что люди все больше хотят участвовать в развитии своих городов. Жители Екатеринбурга, в частности, в этом году беспрецедентно активны — чего стоит одна только история со сквером, к которой подключился даже президент страны. Может, нам стоит задуматься и о разработке платформы для цифровой демократии в контексте умного города?
На Урале уже есть такое решение — в первом уральском умном городе Сатке. Используя его, каждый житель может проголосовать за самые насущные проблемы. Администрация города многое открыла для себя. Например, оказалось, что людей тревожит не дымящее предприятие, а перекопанная дорога. Или вот к взрывным работам по четыре часа в день горожане уже привыкли, и гораздо больше их волнует, что родители утром стоят в пробках, чтобы отвезти детей в садик другого района, потому что в их районе детских садов не хватает. То есть первым делом люди хотят решать локальные проблемы. Взгляд не со стороны властей, а со стороны горожан. Для местной администрации это был интересный эксперимент. Она там довольно продвинутая, в рамках небольшого города творит чудеса. Сегодня Сатка процветает, город вкладывается в инфраструктуру, по нему приятно пройтись. Эту платформу мы уже представили и в Ханты-Мансийске, там ею заинтересовались. Кстати, она создавалась в партнерстве с уральскими ИТ-разработчиками и производителями оборудования, потому что мы стараемся в каждом контракте максимально привлекать местных. Во-первых, это дешевле, во-вторых, ближе к реальности территории.
Похоже, Ханты-Мансийск станет следующим умным городом на Урале после Сатки?
Все шансы есть. Там тоже очень прогрессивная команда и хорошая динамика внедрения решений, причем не только наших. Если бы Ханты-Мансийск был на 1,5 тысячи километров южнее, в этом городе я хотел бы жить. Очень обустроенный, красивый и безопасный. Поначалу люди волновались, что камер много, но, когда поняли, что дети вечером спокойно возвращаются из школы, поддержали это решение. Важную роль в этом играют технологии, которые мы внедряем. Здорово понимать, что ты — часть системы, которая делает пространство живым, эффективным и безопасным.
Про Урал говорят: край сильных людей, территория, где азиатская мудрость встречается с европейским духом свободы. Вы чувствуете, как этот край и команда, в которой вы работаете, поменяли вас и ваше отношение к жизни?
Я думаю так: если тебя куда-то занесло, значит, ты отрабатываешь определенную карму (Сергей Гусев родился и вырос в Татарстане. — Прим. ред.). По этому закону карма отработана тогда, когда начинаешь получать удовольствие от своего дела. И люди вокруг тоже вовлекаются и становятся командой, причем не только мы в «Ростелекоме», но и все наши партнеры в каждом проекте. И вот когда все это закручивается, с одной стороны, понимаешь, что все выполнил, а с другой — видишь впереди еще много проектов, которые будут полезны и для региона, и для твоего развития, и для твоей команды. Я рад, что попал на Урал, и горжусь, что работаю здесь. Краем сильных людей его зовут не зря. Здесь непросто, но очень интересно.
